Не помню, моя голубка, хвалился ли я тебе в прошлом письме, что уже закончил свой рассказ п4. Помнишь—пасха? Отложил его в сторону, не хочу никуда сейчас посылать, пусть полежит, тогда исправлю, переделаю а, тем временем, буду писать другой115. Мне немножко мешают работать. Завелись у меня поклонницы, какие-то молодые дамы с мифическими мужьями, которые где-то, в каких-то странах живут, но к женам не приезжают. Носят мне цветы (не мужья, конечно, а дамы), ахают и умоляют ездить с ними по гротам. А я должен огорчать их
отказом— хотя цветы и ахи приходится принимать, ничего не поделаешь. Часто испытываю чувство досады: по утрам солнце греет и светит, море удивительно сине, а я должен сидеть лучшую часть дня за столом, за работой, только изредка бросая взгляд на красоту эту, — глядящую на меня из стеклянной двери. Нет. надо сделать хоть небольшой перерыв и погулять на воле. Может быть, солнце посеет что-то в душе, а я использую, соберу жатву.
Я здоров, сердце мое. Кашляю меньше. Не хватает только мне 24 часов в сутки, весь стол завален книгами, а успеваю читать немного. Сейчас, когда пишу тебе, так обворожительно хорошо, тепло и светло, что я еще больше, еще сильнее чувствую, как люблю тебя. Целую тебя, мое счастье, обнимаю и жму крепко, крепко. Будь здорова, голубка. До следующего письма. Пиши.
Ч
Твой.
277.
23.ХІІ 911. [Капрі.]
Дорогая моя! Нет от тебя писем и нет. Последнее было уже давно (№7) и я начинаю беспокоиться, не случилось ли чего. У меня всегда в разлуке бывает несколько тревожное настроение, а отсутствие писем дает ему пищу, усиливает.
С грустью думаю о завтрашнем дне. Почти всегда мы в этот день встречались, не смотря ни на какую погоду,— а теперь так далеко друг от друга. Скоро и другой день наш, еще более памятный —нет, просто невыносимо становится думать об этом. Целую тебя заочно, но ты должна бы почувствовать все тепло и силу моего поцелуя.
Живу я, моя дорогая, как это ни покажется тебе странным, очень однообразно. По преимуществу, работа. Она, кстати, идет в последнее время не очень успешно, благодаря плохому настроению. Краткие прогулки после обеда — часа на 1х/2—2 и время на еду. Иногда бывают литературные вечера и тогда я сержусь, что не работаю. В гостях нигде не бываю, хотя на меня за это в претензии, т. к. есть здесь у меня несколько старых знакомых. Читаю мало, все нет времени. Вероятно я не умею использовать времени, мне постоянно некогда, а. между тем, результатов работы как-то не видно. Погода у нас в общем, сносная, а сегодня даже теплая, но были холодные дни, когда ветер дул с севера и я даже не мог гулять. На прогулках стараюсь быть в одиночестве: сажусь где-нибудь и смотрю, как море разбивается об скалы и слушаю вечный шум его у берегов. Скалы так красиво освещены солнцем, зелень ярка, по улицам стучат деревянные башмаки ребятишек, а на виноградниках работают всей семьей. Женщины и дети убирают с них огородную зелень, а мужчины тяжелыми кирками взрыхляют землю. Где-то кто-то поет, крестьянка несет на голове большой мешок с сеном, кричит осел, а громадные кактусы, точно в ужасе, подымают свои колючки. А все горит на солнце, море, скалы, зелень деревьев, дома и красные береты на головах каприйцев. Так тихо, спокойно, что все окружающее тебе кажется скорее картиной, чем действительностью.
Как же теперь в Чернигове? Снег? Мороз? Ветер? Я хотел бы (эгоист), чтобы все это было, может быть легше
смог помириться с тем, что уехал в Италию. Голубка! ( )
Пиши мне. Ведь я очень скучаю. Как ни креплюсь, а должен сознаться, что скучаю. Поцелуй меня крепко в письме и напиши, все ли письма мои получила, хотя я уже спутал нумерацию. Еще целую и обнимаю мою любимую деточку.
29.ХІІ 911. [Капрі.]
Пишу это письмо с таким расчетом, чтобы ты, дорогая моя, получила его в наш день, 3-го, если, конечно, зайдешь в свое время за ним.
Целую тебя в наш день и в поцелуй этот вкладываю всю душу, всю мою любовь и благодарность за то счастье, какое ты все время давала мне. Не знаю, ответишь ли ты мне на него таким же радостным поцелуем, но хочу надеяться.
Пишу эти строчки и мысленно оглядываюсь на все время нашей любви, я помню только хорошее, светлое; все пятна, все тяжелое, что пережилось, исчезли куда-то — я это забыл и не хочу помнить. Чувствую в душе праздник, мне светло и хорошо от того только, что мы любим друг друга. Ответь же мне поцелуем, моя голубка, он даст мне силы пережить нашу разлуку и сохранить надежду на долгое, все новое и новое счастье с тобой. Когда будешь читать это письмо, то вспомни, что при встрече нового года, ровно в 12 часов, я жил только тобой, думал о тебе и посылал мысленно тебе поздравления и самые лучшие, какие только нашлись у меня, пожелания. Также я буду думать о тебе в наш день, в час нашего первого поцелуя.
Да, буду встречать новый год далеко от тебя. Встретим его семейно, в кругу добрых знакомых, тесно связанных литературными интересами. Будет, конечно, много хороших пожеланий, над которыми посмеется новый год, как он всегда смеется. Но это ничего, хорошее всегда останется внутри нас, а это главное.
Напиши, как тебе удалась встреча. Вообще пиши о себе помни, что это меня интересует.
О себе — нового мало. Не хватает дня — вот мое вечное горе! Так много надо сделать — жизнь коротка, не успеешь — а время мчится с поразительной быстротой. Держу сейчас корректуру своего нового (гуцульского) рассказа116, который должен появиться в 1-й кн. "Вістника". Кроме того, надо послать сейчас рукопись его для перевода на русский язык для январьскоЙ книжки одного нового толстого журнала в Петербурге11'. Вообще, меня атакуют со всех сторон не только украинские, но и русские издательства. Даже сюда приезжали издатели и редакторы с просьбой сотрудничать, но я отказываюсь, не желая связывать себя, так как боюсь обязательных, спешных работ, что всегда связывает и понижает качество работы. Что же, будет меньше денег, но лучше работа. Как ты думаешь на этот счет, мое сердце? Вообще беллетрист теперь в большом спросе — т. к. затевается несколько новых журнало^к ^
Я, мое сердце, здоров, хотя не очень. Кашляю меньше, но почему-то устал. Надо сделать перерыв и погулять. Это будет даже кстати, так как хочется написать кое-что об острове. Ты знаешь, одно письмо твое пропало (8-е) или ты забыла нумерацию. Я уже забыл свою и не нумерую.